В нашем интересе к такой технике есть что-то фрейдистское, потому что всё в ней подчинено культу размера. Высота — с трёхэтажный дом, масса — тоже, расход топлива — как у мини-ТЭЦ. В некотором смысле карьерный самосвал и является мини-ТЭЦ, ведь колёса приводятся в движение электромоторами. И с высоты его чердака-кабины можно упиваться своими комплексами и считать весь мир вокруг слегка недоразвитым.
Высота в холке — около 10 метров. С «шапкой» сыпучего груза она возрастает до 13 метров
Впрочем, когда наш Komatsu 730E спускается по улитке карьера, особенно остро понимаешь теорию относительности. Кажется, будто он не просто едет, а попутно уменьшается в размерах, и уже возле экскаватора становится чем-то вроде детского самосвала. Нормальные же машины вокруг него выглядят моделями самих себя в масштабе 1:43.
В отсутствие других ориентиров он перестает казаться громоздким
А издалека выглядит малолитражкой
Обычные грузовики и вовсе становятся игрушками, которые разбросал ребёнок
Полная масса в 328 тонн означает, что гружёный самосвал весит с дюжину танков Т-34 или целый автопарк «газелей». И тем удивительнее, что он не кажется медлительным. Пиковое усилие на колёсах в момент троганья составляет около 90 тонн, а 2000 л. с. обеспечивают ему максимальную скорость на уровне 50–60 км/час, хотя в карьере она ограничена 37 км/час.
Мощность электромотора в задней оси составляет 2000 л. с. в режиме разгона и свыше 3000 л. с. в режиме торможения
Если перевести энергию гружёного самосвала в тротиловый эквивалент, его разрушительная сила равна четырём килограммам тринитротолуола. То есть он без труда сметёт небольшой дом. Поэтому и расход топлива за 12-часовую смену составляет около полутора тонн: каждую минуту в трубу вылетает 2,5 литра горючки.
Размер автомобиля особенно заметен сверху
Лесенка для быстрого спуска
Высота — 4 метра
Водители предпочитают обычную лестницу
Эти Komatsu 730E обслуживают медно-порфировое месторождение, где содержание меди в руде составляет всего 0,4%. Это значит, что когда наш крепыш тащит на спине 180 тонн руды, чистой меди в ней — не более 750 килограммов. Неудивительно, что она такая дорогая. Собственно, для того и происходит её обогащение, чтобы повысить концентрацию металла хотя бы до 20–22% перед отправкой на медиплавильный завод.
Экскаватор не кажется огромным, но его ковш наполняет кузов автомобиля за 3-4 гребка
Гружёный самосвал уезжает, следующий заходит на погрузку
В ковше можно заниматься дайвингом
Периодически порода обрушивается
Водители ждут очереди
Самосвалы пылят, поэтому летом дороги орошают водой
Жизнь карьерного самосвала однообразна, как мои будни. Он циркулирует по маршруту от экскаватора до дробилки и обратно, и так — 12 часов кряду. После этого меняются водители, но самосвал остаётся и работает следующие 12 часов. А потом снова и снова, и конца края не видно. Точнее, виден лишь край карьера, который планируют углубить со 180 метров до полукилометра.
Почти физически ощущаешь облегчение, когда кузов поднимается вверх мощными гидроцилиндрами
Момент высшего наслаждения
Замереть на секунду, чтобы запомнить мгновение
Но есть в судьбе самосвала и высокие моменты. Когда с его спины съезжает 180 тонн, я, стоя рядом, испытываю что-то вроде катарсиса. Хорошо ведь, если жизнь даёт возможность сбросить пустую породу и двигаться дальше.
Приборов и органов управления не больше, чем в обычном грузовике
Иконки и панель с индикаторами
Самый, конечно, интригующий вопрос — сложно ли им управлять? Честно скажу, не пробовал — на такую технику нужны специальные права, а меры безопасности в карьере настолько суровые, что даже в туалет идёшь в каске.
Слева обзор закрывает стойка толщиной с берёзу, а стоящий близко к капоту грузовик вообще исчезает из поля зрения
Желание порулить выветривается, когда садишься на место водителя. Нет, само по себе оно не пугает ничем, а посадка чем-то напоминает трактор «Беларусь». Пугает вот что: ты видишь горизонт, но не видишь, что хрустит у тебя под колесом: остроугольная порода или, допустим, «газель» сопровождения.
Зеркала заднего вида направлены в том числе на заднее колесо
А это зеркало позволяет видеть прямо перед машиной
Нужна привычка, чтобы ориентироваться по зеркалам в шести метрах от тебя
Вроде бы такой машине положены камеры, но они являются опцией, а наши «Комацу» имеют лишь хитрую систему зеркал, которые позволяют более-менее видеть, кого давишь. В любом случае, после посещения кабины мне резко расхотелось подходить к самосвалам, у которых работает двигатель.
Чёрный рычаг — включение реверса, а худосочный рычажок у бедра водителя поднимает кузов. Ожидаешь чего-то более внушительного
Рулевое управление с гидравлическим приводом делает саму «баранку» достаточно лёгкой, да и в остальном управление незатейливо, как у детского электрокара. Есть рычаг включения заднего хода, педаль газа и две педали тормоза: механического и электрического. Последний, кстати, развивает мощность свыше 3000 л. с., то есть способен рассеять энергию гружёного самосвала примерно за 8 секунд. Попутно происходит рекуперация (возврат) энергии. Механические тормоза используются лишь для полной остановки и точного маневрирования.
В карьере достаточно свободно, но нужно быть внимательным, чтобы не раздавить мелочёвку, вроде КамАЗа
Габариты машины, столь устрашающие вблизи, в масштабах карьера перестают быть проблемой, и, насколько могу судить, главной сложностью для новичков является маневрирование задним ходом и взаимодействие с машинистом экскаватора, общение с которым помимо звуковых сигналов происходит с помощью светофоров на бортах.
Позади кабины можно разглядеть трёхцветный светофор
Водитель Сергей отвечает: нет, физически не тяжело, просто работа ответственная
Ездить на карьерном самосвале несложно, но утомительно: за смену водители проводят 11 часов за рулём (час — обед). Если перевести это в легковые категории, считайте, что каждый будний день они проезжают по 800 километров.
Внутрь машины можно зайти
Воспользовавшись паузой, я приближаюсь к одному из самосвалов, но держу водителя в поле зрения — ну, мало ли. А потом захожу в его подвеску. Звучит странно, но позади передних колес достаточно место для экскурсий в полный рост.
Ступица колеса и механические тормоза
Подвеска у автомобиля гидропневматическая, и вкупе с огромными колёсами и подрессоренными сиденьями это обеспечивает довольно мягкий ход: он, скорее, плывёт, чем едет.
Топливный бак незатейливой формы
Справа под «брюхом» находится топливный бак объёмом 3000 литров, которого хватает примерно на 24-часовую смену.
Вид на моторный отсек снизу: я стою, не пригибаясь
Двигатель расположен под передней палубой — той самой, куда влезаешь по лесенке, чтобы попасть в кабину. Объём 16-цилиндрового дизеля таков, что в его цилиндры можно закачать объём топливного бака средней легковушки, то есть 50 литров. Кстати, сам мотор весит 6 тонн — как две гружёные «газели».
Жёлтый цилиндр между колёсами — корпус мощного электромотора с главной передачей
Двигатель приводит в движение генератор, а тот отдаёт энергию на мотор-колесо, которое хорошо видно сзади. Электротрансмиссия часто используется на тяжёлой технике, в том числе потому, что обеспечивает гигантский стартовый момент.
«Калибр» самосвалов подбирается под конкретное месторождение
И конечно, возникает вопрос: сколько он стоит? Если сдавать в чёрный лом, то полтора миллиона рублей, если же продавать, как есть, — полтора миллиона долларов. Проще говоря, под 100 миллионов рублей. Это самая дорогая машина, на капот которой я вставал ногами.
Найдите на снимке грузовик
Самосвалы видны чуть лучше
Но если уж говорить о размерах и масштабах, то больше поражает сам карьер. Разработка таких месторождений ведётся каким-то хитрым образом, когда воронка растёт и вглубь и вширь так, чтобы захватить как можно больше медной руды, а пустую породу использовать в качестве дорог.
Форма карьера не случайна: её специально просчитывают
«Стены» карьера периодически взрывают, делая в земле «заборы» скважин, которые заливают жидкой взрывчаткой и детонируют с небольшим интервалом, чтобы не допускать сейсмических провокаций. Самосвалы доставляют руду в дробилку, после которой её ждет измельчение.
Цех, где крошат породу, выглядит по-своему празднично
Внутри некоторых барабанов — металлические шары
Если смотреть долго, кружится голова
Эти машины по принципу работы напоминают кофемолку, только «зубы» у них покрепче. В несколько стадий порода крошится до состояния песка и поступает на флотацию.
Бурлящая суспензия перетекает через край, унося частички, богатые медью
В цеху флотации стоит кисловатый, но вполне терпимый запах, а в котлах под решётками, на которых ты стоишь, бурлит адское варево. На самом деле измельченная порода с водой и специальными реагентами не кипит, а насыщается пузырьками воздуха. Частицы с высоким содержанием меди «липнут» к реагенту и всплывают на поверхность, откуда перетекают во внешний резервуар.
Каскады «чанов» для флотации
Здесь обогащённую руду превращают в сухую субстанцию, по консистенции напоминающую землю
Правда, за один цикл всю медь не вытащить, поэтому флотация идёт в несколько этапов: в цехе стоят каскады бурлящих ёмкостей, что создаёт аллюзии на фильм «Терминатор» и вообще любой боевик, где герой вступает в финальную схватку со злом на оставленном без присмотра заводе.
Вниз лучше не смотреть
Из цеха мы возвращаемся на парковку самосвалов размером с небольшой аэродром, где кипит работа по замене колеса. Кстати, каждая шина весит 17 тонн, и замена их требует трёх человек и специального погрузчика. Жутковатое зрелище.
Для шиномонтажа используется специальный погрузчик
— Хьюстон, приступаю к стыковке
Шин хватает примерно на год
Текст и фото: Артём Краснов
Источник:
